>>118436
>>118426
Прежде всего бросилось в глаза то, что я вижу не убой скота, а какое-то таинство, священнодействие, какое-то библейское жертвоприношение. Передо мной были не просто мясники, а священнослужители, роли которых были, по-видимому, строго распределены. Главная роль принадлежала резнику, вооруженному колющим орудием; ему при этом помогали целый ряд других прислужников: одни держали убойный скот, поддерживая его в стоячем положении (*1), другие наклоняли голову (*2) и зажимали рот жертвенному животному (*3).

(*1) Животное должно стоять. Зачем? Зачем при длительном убое, немоментальном? "Процедура"? "Церемония"? "Душа" убоя евреев — это страдание: и нельзя не подумать, что "стояние" жертвы входит в идею ее истомы. "Жертва" должна была непременно "томиться", как терафим в масле.
Всякий, кто испытывал общую слабость (внезапные заболевания), знает, до чего хочется "лечь", "прилечь", "отдохнуть".
Выемка же крови через постепенные уколы должна производить страшное истощение жертвы, безумное бессилие, изнемогание. "Почти вся кровь вышла"... "Дайте лечь", "ноги не держат", "не стою", "падаю"... "Стой!" — и (механически), не давая согнуться коленям, помощники главного резника (могеля) устраивали искусственное и принудительное стояние ребенку — ягненку ("передние руки").
Заметим, что во время убоя они, как бы обнимая ("держать"), усиленно чувствовали ягненка и ярче обычного времени сознавали, что в их руках дрожит коровий ребенок, коровий "мальчишка" ("Руки, руки, руки!").

(*2) Параллель — в "жертвоприношении в Иерусалимском храме": голова (с шеею) закалываемого животного должна быть повернута на юг, а лицо его должно быть повернуто на запад. Явно: раз при убое скота ему "держать голову", то это именно для того, чтобы придать голове не подлежащее случаю или переменам положение; и не сомневаюсь — убой происходит с соблюдением всех, какие можно сохранить, подробностей храмового иерусалимского культа и обряда.

(*3) Жертвоприношение должно быть торжественным и тихим. "В церкви не шумят, не кричат, даже не разговаривают".
И блеяние, крики животных были исключены.
Но сюда входила и облизываемая евреями "тоска"... Крик, голос, подача голоса, "позову родимую матушку" (даже у теленка) страшно облегчает страдание. Евреи тут-то и сказали: "Стоп, ни звука!" То-то их фарисейский принцип: "Не вари козленка в молоке его матери" и "Мы вообще гуманны".

Третьи собирали кровь в жертвенные сосуды и выливали ее на пол при чтении установленных молитв; наконец, четвертые держали священные книги, по которым читались молитвы и производилось ритуальное священнодействие. Наконец, были и просто мясники, которым передавался битый скот по окончании ритуала. На обязанности последних лежало сдирание шкур и разделка мяса.