28 июня 1970 в Гринвич-Виллидж отметили первую годовщину стоунволлских бунтов — «День освобождения Кристофер-стрит». Это был первый в истории прайд-парад. Марш оказался в два раза короче запланированного по времени. Такое решение было принято из-за протестных выступлений со стороны некоторых горожан. Разрешение на проведение марша было выдано лишь за два часа до его начала. «The New York Times» написала, что демонстранты заняли всю улицу длиной в 15 кварталов.

Одновременно с Нью-Йорком марши в память о стоунволлских событиях состоялись в Лос-Анджелесе и Чикаго. В следующем году прайд-парады состоялись также в Бостоне, Далласе, Милуоки, Лондоне, Париже, Западном Берлине и Стокгольме. В 1972 году к городам-участникам присоединились Атланта, Буффало, Детройт, Вашингтон, Майами и Филадельфия, а также Сан-Франциско.

Фрэнк Камени вскоре понял смысл перемен, вызванных стоунволскими беспорядками. Гей-активист 1950-х годов был убеждён, что лучший способ жить в мире — убедить гетеросексуалов, что геи ничем не отличаются от них. Когда он и другие активисты пикетировали Белый Дом и Государственный Департамент, их целью было выглядеть, как если бы они могли работать на Правительство США. Десять человек прошли вместе с Камени на первом марше. Позже он заметил: «Когда случились погромы, в стране было пятьдесят-шестьдесят гей-групп. Год спустя их было по крайней мере полторы тысячи. А два года спустя — две с половиной тысячи».

Многие активисты считают, что стоунволлские бунты явились не только днём рождения гей-освободительного движения. Вне всякого сомнения — это был день рождения гей-прайд-движения во всем мире.